Наивное, но небезынтересное кино, хорошо иллюстрирующее представления современников Фрейда о том, что такое психоаналитическая практика. Буржуа Мартин Фелльман страдает от психического расстройства: он плохо спит, его мучает бред ревности, при виде бритв и ножей Фелльман впадает в панику, вдобавок время от времени ему нестерпимо хочется зарезать жену. Подвернувшийся кстати доктор-аналитик укладывает больного на кушетку и выпытывает у него все тайны души, попутно разъясняя основы психоанализа (в работе над сценарием принимал участие сам Карл Абрахам, ученик Зигмунда Фрейда).

Довольно подробная реконструкция событий, которые привели Фрейда к открытию детской сексуальности, бессознательного, эдипова комплекса и переноса. В кадре — все основные фигуранты истории психоанализа: доктор Шарко, в экстазе гипнотизирующий своих пациентов-истериков, прагматичный доктор Брейер, с которым Фрейд проводил свои первые опыты по излечению истерии, Анна О. — знаменитая пациентка Фрейда и Брейера, якобы влюбленная в своих врачей, консервативный Карл Абрахам, считавший истерию всего лишь притворством (удивительно, что в какой-то степени он оказался прав). Снимая фильм о теории, во многом построенной на трактовке фантазий и сновидений, Хьюстон, не стесняясь, пользуется метафорами и прозрачным символизмом. Фрейд допрашивает пациентов в полумраке душных комнат, нервно прогуливается по ночным улицам Вены, освещенным тусклым газовым светом, и, заснув лишь под утро, видит кошмары с участием собственной матери.

Довольно уморительный и не лишенный фиги в кармане пасквиль на заокеанскую жизнь, снятый по сценарию Сергея Михалкова и Александра Шлепянова (последний, к слову, сам эмигрировал из Союза в конце 80-х). Главный герой фильма, рефлексирующий и даже с виду неблагонадежный психиатр Савельев (Альберт Филозов), выехав за границу по турпутевке, просит убежища в неназванной капстране: в СССР доктору не позволяют вволю заниматься психоанализом. Савельеву вскоре дают вид на жительство, но он уже сам не рад, что покинул социалистическую родину: в мире небоскребов, стриптиза и чистогана психиатрия оказывается всего лишь еще одной формой надувательства. Сломленный собственным одиночеством, а также цинизмом, разобщенностью и духовным обнищанием западного человека, Савельев звонит маме в Колпино и беззвучно плачет в трубку. Все это было бы смешно, если бы в 1974-м, всего через два года после выхода фильма, в «Новом русском слове» не вышла статья эмигранта Лимонова, почти слово в слово повторяющая савельевские жалобы на капиталистическое общество и государство.

Оригинальное название этого барочного ситкома звучит как «Смертельный перенос» — или, если позволить себе игру слов, «Перенос мертвеца». Сюжет картины строится вокруг непростых отношений психоаналитика Дюрана с трупом его пациентки Ольги — нимфоманки, клептоманки, мазохистки и лгуньи. Однообразные садомазофантазии Ольги (еще живой) каждый раз вгоняют доктора в глубокий беспросветный сон. Проснувшись после одного из таких сеансов, Дюран обнаруживает Ольгу задушенной. Не зная, что делать с телом, он запихивает его под кушетку и продолжает практику. Очевидно, что каждый новый сеанс после этого превращается в черную комедию, и Дюрану уже как-то не спится. Доктор нервничает, исступленно смотрит порно с участием артистки Овиди и видит в редких, но тревожных снах хрестоматийное дерево с волками (сто лет назад оно уже снилось одному из пациентов Фрейда)

Классическая комедия Аллена о человеке-хамелеоне содержит многочисленные наглядные образцы достойного поведения в разных житейских ситуациях.